И Варька валялась, иногда выходя из спальни: сексуально потягивалась, кося в мою сторону глазом. Высшее удовольствие по воскресеньям – если я, включив воду в ванной, любил ее в постели, а потом относил на руках в наполненную ванну и мыл ее, как ребенка.
Так что она где-то все еще была ребенком… Как, наверное, все женщины.
Кстати, о ребенке…
Не реже раза в месяц в одно из воскресений все вдруг шло кувырком! Это происходило, когда часиков эдак в половине десятого к нам врывалась Юлька.
В воскресенье она никогда предварительно не звонила по телефону!
Тихонько постучав воскресным утром в дверь, которую открывал, естественно, я, она отодвигала меня рукой и походкой пантеры, на цыпочках, подбиралась к двери спальни.
Затем открывала ее и врывалась внутрь.
Слышались визг и крики – это Юлька, сорвав с Варьки одеяло, кричала: «Сколько можно валяться без дела? Вы когда будете ребенка делать, паразиты?», после чего начинался бой подушками, а потом обе, раскрасневшиеся и довольные собой, приходили в кухню, садились за стол и требовали накормить «бедных обессилевших от непосильного труда женщин…»
Ну, я кормил: доставал все самое вкусное, варил свежий кофе или заваривал хороший чай, и они сидели за столом, пили ароматный напиток и болтали…
А потом Юлька заявляла – у меня три билета в театр (кино, концерт заезжей эстрадной знаменитости), так что – чтобы «мы были», встречаемся там-то и во столько-то…
Таким образом, в подобный день ничего уже от нас не зависело – Юлька все брала в свои руки… Мы посмеивались и терпели – кроме нас, ну, и может быть – ребят из «Белых крыльев», у Юльки никого не было. Даже ее родители вскоре уехали из Барнаула в Москву – папу Юли перевели чуть ли не на должность заместителя министра… Впрочем, через некоторое время он и стал замминистра тяжелой промышленности!
И она тут же сменяла свою квартиру в центре города на квартиру в районе возле нас… Она на полном серьезе готовилась воспитывать наших детей… Ну, а мы – мы решили подумать о нашем первенце не раньше, чем Варя будет учиться на четвертом курсе…
Вот только каким именно образом Юлька собиралась заниматься воспитанием? Она уже училась в аспирантуре, и вовсю работала над диссертацией…
Впрочем, она приходила к нам и по вечерам в будние дни. Но тут уж она звонила по телефону и спрашивала Варю, не занята ли та. И если приходила – они могли часами сидеть в гостиной перед телевизором, причем по-моему, они смотрели на экран, но ничего не видели…
Варя при этом сидела в любимой позе – усевшись на свою ногу в кресле. Юля – полулежала на диване, наоборот – далеко вперед вытянув ноги. И вот эти позы, в которой обе находились в состоянии расслабленности, как нельзя точно, передавали особенности их характера. Варя – всегда собранная, лишь иногда позволяющая себе расслабиться, и Юля – всегда расслабленная, вальяжная, но в отдельные моменты способная быть энергичной и активной…
И я в такие минуты смотрел на них и думал – они ведь очень разные… Почему им нравится один и тот же человек?
А вообще я старался, чтобы у Вари было побольше праздников. А к таковым я относил 15 сентября (мы вместе определили этот день как наше знакомство – в 1965 году Рукавишникова подсела ко мне в парке на скамейку и заговорила со мной). Затем 7 июля – наша неофициальная первая брачная ночь, и, естественно, день регистрации брака 25 августа, Новый год и дни рождения.
К этим дням я обязательно готовил стол, покупал цветы и какой-нибудь подарок Варе, а утром обязательно подавал ей кофе в постель.
А после него от меня требовали плотских утех, и каждый раз, погружаясь в душистое беспамятство, соединяясь с роскошным Варькиным телом, я думал лишь об одном – доставить ей как можно больше наслаждения…
Об последующем обязательном обкупывании мною жены в ванной, думаю, говорить не стоит – это подразумевается!
О наших праздниках знала Юлька, ребята, и иногда вечером в такой день мы встречались.
И это правильно – своей радостью нужно делиться с друзьями – а иначе зачем вообще нужны друзья?
Примерно в конце первого года нашей самостоятельной жизни к нам переехали из Казахстана пожить некоторое время мои деды.
Варя активно принялась их оздоравливать. Она проконсультировалась в своем НСО, потом у преподавателя-геронтолога и после обследования была намечена программа лечения.
Варвара доставала какие-то особые препараты, сама делала уколы, разработала режим питания и следила за неукоснительным его выполнением.
И деды почувствовали себя лучше! И, наверное, задержались бы у нас, но тут заболела тетя Галя, а у них с мужем было хозяйство (корова, куры-утки-гуси), и мои деды срочно засобирались в дорогу. А перед отъездом они подарили Варьке 1000 рублей (деньги по тем временам огромные – около 5 тысяч стоил тогда автомобиль «Волга» – лучшая автомашина в СССР).
Когда Варька открыла было рот, чтобы отказаться, я просто загримасничал – нельзя, обидятся! И Рукавишникова деньги взяла, дедов расцеловала, и мы вскоре купили ей беличью шубку – теперь Варька смотрелась, как какая-то сибирская королевна…
По-прежнему, конечно, мы собирались дважды в неделю на репетиции. Любила прийти на репетицию и Варя – она сидела в первом ряду (примерно на Юлькином месте), и они с Юлькой во время репетиции ухитрялись перебрасываться шутейными фразами и тем самым мешали нам. Но мы – терпели, а постепенно стали приходить на репетиции и другие жены, и вот после этого наши «спевки» опять стали более организованными.
В общем, мы учились, дружили, любили, и не смотря на отдельные проблемы, были счастливы.
А проблемы мы решали, а как же!
Ну, а на ночные разгрузки на товарной станции я ходил – когда звонил Константиныч и очень уж упрашивал меня прийти…
С друзьями нужно не только радостью делиться, но и помогать им решать их проблемы.
Глава 2-я. И службу Родине нести…
Я уже упоминал, что еженедельно, кроме юриспруденции нас обучали также профессии военного юриста.
Причем мы изучали не только особенности военного законодательства, статьи УК РСФСР, касающиеся воинских преступлений, но и подзаконные акты, регламентирующие все наши действия.
Мы изучали и Уставы, Положения о прохождении службы и прочее.
И вот в июле 1971 года, когда я закончил пятый курс, нас призвали на сборы в Новосибирск, три недели мы жили в одной из войсковых частей, и постепенно в процессе сборов сдавали экзамены.
У нас проверили и знание Уставов Вооруженных сил СССР, и строевую подготовку, и наконец – знание основ прохождения службы в качестве офицера-дознавателя.
По итогам нам объявили, что документы на присвоение нам звания «лейтенант юридической службы» запаса отправлены в Министерство Обороны СССР, и военные билеты нам вручат в военных комиссариатах по месту жительства.
На этом и закончилась моя служба в рядах Советской Армии. Потому что после окончания Университета я через год пошел не в прокуратуру, а в милицию. И менял звездочки на погонах не армейских, а милицейских.
Конечно, когда я вечером зашел в нашу квартиру с цветами в руках, и Варька увидела меня в военной форме, она завизжала от радости и бросилась мне на шею.
Потом она рассказывала мне все взахлеб, вперемешку, потом я купался в ванной, и мы поужинали. И я взял ее, сразу присмиревшую и сделавшуюся покорной, на руки и отнес в нашу спальню.
Я так соскучился по ней! По ее красивому телу, с нежной, пахнувшей тонкими французскими духами кожей, по мягким нежным губам, по этим прекрасным голубым глазам и копне золотых волос, разметавшихся сейчас на подушке… Я так любил ее, настолько сильно, что сжал зубы и застонал, а она это поняла, почувствовала, и, улыбнувшись, нежно поцеловала меня и взяла инициативу на себя…
А потом мы, обессилев, лежали рядом, я гладил тело моей любимой женщины, и был абсолютно счастлив! Ну, если может быть мужчина абсолютно счастливым…
И вот тут Варя вдруг удивила меня. Она повернулась ко мне, обняла и прошептала мне на ухо:
– Толюся, пообещай мне выполнить мою просьбу!
Я был так счастлив, что лишь молча кивнул головой.
– Толя, пообещай, если вдруг что-то со мной случится, ты женишься на Юльке!
Тут я чуть не подпрыгнул на месте – настолько неожиданной была эта ее просьба.
– О чем ты? – спросил я. – Рукавишникова, ты в своем уме?
То, что она рассказал мне, объяснило все.
Конечно, пока меня не было, они не расставались с Юлькой – то сидели у нас дома, а то – и у Юльки. И болтали обо всем.
И вот однажды, в воскресенье у нас дома, Юлька, по обыкновению, полулежала на диване и лениво наблюдала, как Варя гладила здесь же в комнате свежевыстиранное белье.